Продолжит ли правительство Узбекистана практику принудительных выселений?

Он напомнил, что в действующем законодательствк Узбекистана частную собственность защищают следующие законы:

• Конституция, статьи 36, 53-54;
• Закон «О собственности в Республике Узбекистан»;
• Закон «О защите частной собственности и гарантиях прав собственников»;
• Закон «О приватизации земельных участков несельскохозяйственного назначения»;
• Гражданский Кодекс;
  Кодекс «Об административной ответственности» и Уголовный Кодекс.

Замминистра привел такие сведения о нарушениях в 2016-2020 годах:

• 846 случаев сноса без предупреждения;
• 1388 случаев сноса с несоблюдением сроков предупреждения;
• 1244 случаев сноса без предварительной оценки;
• 430 случаев сноса без компенсации.

В 2016-2019 годы по государственным и общественным нуждам было разрушено 6479 объектов частной собственности и сумма невыплаченной компенсации достигает 335,6 миллиарда сумов ($31,6 миллиона – ред.). В 2020 году под снос попало 263 объекта недвижимости на общую сумму компенсации в 99,4 миллиарда сумов ($9,4 миллиона – ред.).

Брифинг. Президиум

Новым законопроектом предлагается, в частности:

• Публикация списков участков, попадающих под снос;
• Порядок предварительного обсуждения с собственниками и получения их согласия;
• Срок выезда из своей собственности: в течение 6 месяцев после получения компенсации;
• Выплата дополнительной моральной компенсации в размере 5% от стоимости имущества;
• Индексация в случае задержки выплаты компенсации;
• При компенсации жильем должна учитываться социальная норма (не меньше 16 квадратных метров).

На брифинге присутствовали активисты группы «Ташкент-СНОС». Меня интересовал вопрос принудительных выселений.

Известно, что в законодательстве Узбекистана нет ни одной нормы, по которой законопослушного собственника жилья можно лишить его права частной собственности. Судьи, тем не менее, выносят решения на выселение, прибегая либо к 71-й статье Жилищного кодекса, описывающей выселение из муниципального жилья, либо судьи вообще не указывают норму, по которой гражданина лишают его собственности.

Соответственно, в процессуальном законодательстве не описаны сами процедуры принудительных выселений. И как следствие, выселения происходят в самой грубой и жестокой форме, без учета погодных условий, состояния здоровья выселяемых, их семейного положения (например, очень легко можно выселить женщин с детьми, беременных женщин и пр.), с концентрацией представителей силовых структур, с взрезанием ворот и выламыванием дверей. Также принудительные выселения проходят в то время, когда собственник еще находится в процессе оспаривания судебных решений на выселение. Речь идет о такой ситуации, когда собственник подал кассационную жалобу в Верховный суд, но не успел получить приостановления решения на выселение, как это произошло с Мавжудой Маматкасымовой.

Мавжуда Маматкасымова, скончавшая после того как ее принудительно выбросили из собственной квартиры

На мой вопрос, будет ли новое законодательство описывать процедуры принудительных выселений, при этом будет ли учитываться состояние здоровья и семейное положение жертвы, а также погодные условия, нормального ответа не было. Замминистра юстиции пытался сказать, что принудительного выселения не будет, будет принудительный выкуп. На что мы сказали, что законодательство запрещает принудительные сделки. Из отсутствия ответа мы сделали вывод, что УЗБЕКСКИЕ ЗАКОНОТВОРЦЫ НИКАК НЕ СОБИРАЮТСЯ РЕГЛАМЕНТИРОВАТЬ ПРИНУДИТЕЛЬНЫЕ ВЫСЕЛЕНИЯ.

Присутствовавшая в президиуме судья Верховного суда Нодира Хакимова пыталась прекратить разговор о принудительных выселениях, аргументируя тем, что брифинг посвящен реформам законодательства, а не «всяким частным случаям». Однако, жизнь состоит именно из частных случаев, и реформы законодательства должны их учитывать. Так мы ей и сказали.

По иронии судьбы, именно эта судья Верховного суда, Нодира Хакимова, была среди тех судей, которые выселяли Ольгу Абдуллаеву из ее собственного дома. Это было в бытность ее судьей Ташкентского городского суда по гражданским делам: «Хакимова Нодира прекрасно знакома с моим делом – в городе [на апелляционном процессе в Ташкентском городском суде по гражданским делам – ред.] с ноября 2019 г. именно она рассматривала мое дело в составе коллегии под председательством судьи Салахутдинова и поставила свою подпись под решением о моем выселении. Именно она, Хакимова Нодира, 13 марта 2020 г. приняла незаконное решение о моем выселении… Именно после этого решения мне взломали ворота и выгрузили мое имущество в машину застройщика. И это все в период карантина, когда Верховный суд не принимал заявление. Все работали через почту, а письма в прокуратуру вернулись спустя четыре месяца невскрытыми. Но в карантин меня можно было выселять…», — говорит Ольга Абдуллаева.

Кстати, Нодира Хакимова – не единственная судья, которая получила повышение после процесса по делу о сносе дома Ольги Абдуллаевой. Судья Закирова из Мирабадского района, принявшая эпохальное решение со словами «у меня нет закона, по которому я могу вас выселить, но я вас выселю», «поднялась» в городской суд. Имеется ли какая-либо причинно-следственная связь между принудительным выселением Абдуллаевой и карьерой этих судей, нам неизвестно. Возможно, это просто совпадение.

Ольга Абдуллаева

На брифинге Ольга Абдуллаева изложила свое видение проблемы:

«Согласно статьям 53 и 54 Конституции РУз, а также статьям 164 и 166 Гражданского кодекса РУз, частная собственность неприкосновенна, защищается государством и собственник по своему усмотрению владеет, пользуется и распоряжается принадлежащим ему имуществом.

В пунктах 2 и 3 разъяснений Пленумов Верховного суда РУз «О судебной практике по жилищным спорам» №22 от 14.09.2001 года и «О судебной практике по спорам, связанным с правом собственности на жилой дом индивидуального строительства» №14 от 24.09.2004 года говорится, что судам не подведомственны иски, связанные с куплей-продажей частной собственности.

Суды при разрешении жилищных споров должны определить правовой статус жилья, его принадлежность частному или государственному жилищному фонду. При предъявлении таких исков суды должны отказывать в принятии заявления на основании пункта 1 части первой статьи 194 Гражданского Процессуального кодекса, в случае же возбуждения гражданского дела, должны прекратить производство по делу на основании пункта 1 статьи 124 ГПК (п. 3 ПП ВС РУз №14 от 24.09.2004 г.).

Учитывая, что споры об изъятии частной собственности в пользу частных юридических лиц не подведомственны судам, все решения об изъятии частной собственности в пользу юридического лица были приняты с нарушением процессуального и материального права, т.е. де-юре, они как минимум, незаконны.

Следовательно, суды, принявшие решения об изъятии частной собственности в пользу частных юридических лиц, нарушили, как минимум, следующие статьи Уголовного кодекса РУз, такие как:

— статья 192¹ «Нарушение права частной собственности»;

— статья 205 «Злоупотребление властью или должностными полномочиями»;

— статья 206 «Превышение власти или должностных полномочий»;

— статья 231 «Вынесение неправосудного приговора, решения, определения или постановления».

Все перечисленные статьи УК РУз находится в связке с частью 3 статьи 21 закона РУз «О судах».

Принятие судами решений об изъятии частной собственности в пользу частного юридического лица, попадает под определение коррупции, данном в статье 3 закона РУз «О противодействии коррупции».

К тому же суды могут рассматривать только иски об изъятии земельных участков для государственных и общественных нужд (не направленные непосредственно на изъятие имущества у собственника), предусмотренных в статье 37 Земельного кодекса РУз.

При этом, согласно части 3 пункта 4 Положения ПКМ №97 от 29.05.2006 г., действовавшего до ноября 2019 года, «после принятия хокимами районов (городов) решения об изъятии земельного участка и сносе жилых, производственных и иных строений, сооружений и насаждений, расположенных на земельном участке, вышеуказанные жилые дома (квартиры), строения, сооружения и насаждения не подлежат отчуждению другим лицам».

Затем Ольга задала вопросы, которые остались без ответа:

«Учитывая вышеизложенное, какие действия будут предприняты руководством Верховного суда и Генеральной прокуратурой по отношению к судьям, грубо нарушившим неприкосновенность частной собственности, гарантированной Конституцией РУз, и каким образом, за чей счет суды будут возмещать убытки собственникам, у которых было незаконно изъята частная собственность? Будут ли судьи, вынесшие заведомо неправосудные решения, привлечены к уголовной ответственности по статье 192¹, 205, 206 и 231 УК РУз на основании статьи 18 Конституции РУз, которая гласит, что перед законом все равны?»

Отклоненные петиции против принудительных выселений

Портал коллективных обращений «Mening Fikrim» («Мое мнение» – ред.) отклонил две петиции, призывающих запретить принудительные выселения. Первая петиция была подана в марте и носила декларативный характер: мы, активисты группы «Ташкент-СНОС», всего лишь хотели привлечь внимание к проблеме и призвать к соблюдению законодательства Республики Узбекистан, которое априори стоит на защите частной собственности и провозглашает её неприкосновенность. Мы отметили, что принудительные выселения запрещены международными конвенциями, членом которых является Узбекистан, поэтому они наносят непоправимый ущерб имиджу страны. Это отпугивает потенциальных добросовестных инвесторов в экономику Узбекистана.

Однако, модераторам сайта «Mening Fikrim» показалось, что это совершенно неисполнимо и петиция была отклонена: «В обращении не указано, к какому компетентному органу оно адресовано и не определён чёткий механизм его реализации. Исходя из вышеизложенного, на основании пункта 11 «Положения о порядке подачи электронных коллективных обращений посредством веб-портала «Mening fikrim» и их рассмотрения» Рабочей комиссией было принято решение не размещать ваше обращение на веб-портале «Mening Fikrim».

Тогда мы подали более развернутую петицию с описанием нарушений, обильно наблюдаемых в сфере сноса и принудительных выселений, а также указали, кто и какие действия должен предпринять для соблюдения законности.

«Действия Верховного суда РУз и органов прокуратуры, которые смотрят на все эти ПРЕСТУПЛЕНИЯ «сквозь пальцы» привели к тому, что многие граждане, лишенные своей частной собственности, теряют здоровье и даже умирают. Некоторые граждане вынуждены идти на противоправные действия при защите частной собственности. Самое главное, граждане Узбекистана теряют доверие к Государству.

Нарушение неприкосновенности частной собственности, ставшее практикой в судебной системе Узбекистана, вызывает беспокойство у Управления Верховного комиссариата ООН по Правам человека и других международных организаций. Это создало негативный образ Узбекистана на международной арене и отпугивает настоящих добросовестных инвесторов.

Просим Законодательную палату Олий Мажлиса (нижнюю палату двухпалатного парламента – ред.) РУз дать юридическую оценку действиям государственных органов, выносящим решения на изъятие частной собственности в пользу юридических лиц.

Просим Генерального прокурора РУз возбудить уголовные дела по статьям 205, 206 и 231 УК РУз, по каждому факту вынесения неправосудного решения. Такие решения будут предоставлены.

Просим Квалификационную коллегию судей РУз провести тщательное расследование, персонально, по каждому случаю принятия решения судом, нарушающие Конституционные права граждан.

Также просим Законодательную палату Олий Мажлиса внести поправку в ст. 27 КЗ [Конституционного закона] РУз «О Конституционном суде Республики Узбекистан», регламентирующую право граждан на обращение непосредственно в Конституционный суд РУз, в случае нарушения конституционных прав граждан, а также для получения толкований норм Конституции и законов Узбекистана, предусмотренных п. 4 ст. 109 Конституции РУз.

Однако, и тут модератор сайта «Mening Fikrim» и Рабочая комиссия посчитали механизмы недостаточно четкими и отказали в размещении петиции на сайте для голосования.

Конституционный суд Узбекистана отказался комментировать принудительные выселения

С марта этого года в Узбекистане действует новый Закон о «Конституционном Суде Республики Узбекистан», который дает право гражданам обращаться к этому суду за защитой их конституционных прав и свобод. Раньше такого права граждане были лишены. Что же изменилось?

Ольга Абдуллаева и Зоя Мешалкина (о ее деле читайте здесь: «Верховный суд Узбекистана выступил ЗА принудительные выселения граждан») решили воспользоваться этим своим новым правом и по отдельности обратились в Конституционный суд с просьбой разъяснить, насколько действия исполнительной и судебной власти Узбекистана, принимающие решения о принудительном выселении соответствуют Конституции страны и законодательству.

Однако Конституционный суд отказался отвечать на поставленные вопросы на том основании, что «разъяснение практики применения законодательства не входит в компетенцию Конституционного суда».

В качестве информации Конституционный суд сообщил, что «граждане и юридические лица вправе обращаться в Конституционный суд с жалобой о проверке конституционности закона, если закон, по их мнению, нарушает их конституционные права и свободы, не соответствует Конституции Республики Узбекистан и применен в конкретном деле, рассмотрение которого в суде завершено и все другие средства судебной защиты исчерпаны».

Получается, гражданин может пожаловаться только в том случае, если его права нарушены в результате применения антиконституционного закона. А если права нарушены при искаженном применении закона, соответствующего Конституции, то это Конституционный суд не рассматривает…

Оригинал статьи :

Фарида Шарифуллина, администратор группы «Ташкент-СНОС» в Фейсбуке

http://www.asiaterra.info/corruption/prodolzhit-li-pravitelstvo-uzbekistana-praktiku-prinuditelnykh-vyselenij